Эхо-парк - Страница 17

Босх подумал о транспортном средстве, в котором остановили Уэйтса, о фургоне мойщика окон, и вновь спросил себя, почему тот оказался на улице именно этого района. Не та это округа, где у него могли иметься клиенты. Во всяком случае, фургону платного мойщика окон нечего делать тут, на этой улице, в два часа ночи. Двое патрульных из группы быстрого реагирования вполне резонно обратили на него внимание.

Босх съехал с дороги и остановил автомобиль в парке. Вышел, огляделся, а затем, привалившись к капоту, принялся размышлять. Зачем Уэйтс приехал сюда? Почему выбрал данное место? Через несколько минут детектив включил мобильный телефон и позвонил напарнице:

– Ты уже просмотрела базу данных?

– Да. Ты где?

– В Эхо-парке. Есть что-нибудь интересное?

– Угу, как раз смотрю на это. Самое восточное его местожительство – многоквартирный дом «Монтесито» на Франклин-авеню.

Босх знал, что «Монтесито» отнюдь не рядом с Эхо-парком, но зато находится неподалеку от жилого комплекса «Хай-Тауэр», где обнаружили машину Мари Жесто.

– Когда Уэйтс жил в «Монтесито»? – спросил он.

– Уже после дела Жесто. Он въехал… дай взглянуть… в девяносто девятом, а выехал в следующем году. Проживал в течение года.

– Есть еще что-нибудь заслуживающее внимания?

– Нет, Гарри. Все обычное. Разве что парень менял места жительства каждый год или два. Не любил долго сидеть на одном месте.

– Хорошо, Киз. Спасибо.

– Ты возвращаешься в отдел?

– Чуть позже.

Он закрыл телефон и вернулся в машину. Поехал по Фигероа-террас к Ущелью Чавес и вновь затормозил у светофора. Некогда вся здешняя местность была известна как Ущелье Чавес. Еще до того, как городские власти выселили отсюда жителей и снесли бунгало и лачуги, которые те называли своими домами. Предполагалось, что тут вырастет большой жилой комплекс с игровыми площадками, школами и торговыми центрами, он привлечет обратно тех, кого выселили. Но когда место расчистили, жилищный проект был вычеркнут из градостроительных планов и вместо него возник бейсбольный стадион. Босху казалось, что в истории Лос-Анджелеса, сколько можно припомнить, подкуп всегда имел место.

Недавно Босх слушал диск Рая Кулера «Чавес-Рэвин». Не джаз, но все равно хорошая музыка. Этакий его собственный вид джаза. Босху понравилась песня «Для меня это просто работа» – траурная композиция, где речь шла о бульдозеристе, который приехал в Ущелье Чавес снести лачуги бедняков, но отказывался испытывать за это чувство вины.

Куда пошлют, туда и еду –
Ведь я простой бульдозерист…

На Чавес-Рэвин Босх взял влево и вскоре выехал на ведущую к стадиону дорогу и к тому месту, где Уэйтс впервые привлек внимание патруля, направляясь в район Эхо-парка.

На светофоре он внимательно оглядел перекресток. Стэйдиум-уэй являлась магистралью, ведущей к громадным парковочным площадкам стадиона. Если Уэйтс попал в эту округу тем путем, как следовало из отчета об аресте, то, значит, он ехал либо из деловой части города, либо от стадиона, либо от автострады Пасадена-фриуэй. Все это отнюдь не было по пути от его дома в западном Голливуде. Босх недоумевал по этому поводу, но решил, что не располагает достаточной информацией, чтобы делать какие-либо выводы. Уэйтс мог нарочно проезжать через Эхо-парк – убедиться, что за ним нет «хвоста», а внимание патрульных привлек уже после того, как повернул в обратную сторону.

Детектив прекрасно понимал, что очень многое об Уэйтсе ему неизвестно, и его раздражало, что на следующий день придется встретиться с убийцей лицом к лицу. Босх чувствовал себя неподготовленным. Он снова повертел в голове ту идею, что пришла ему ранее, но на сей раз не стал колебаться. Раскрыв телефон, он позвонил в офис периферийного отделения ФБР в Уэствуде.

– Я бы хотел поговорить с агентом Рейчел Уоллинг, – сказал он оператору. – Не знаю точно, в какой она группе.

– Минуту. Не вешайте трубку.

Под словом «минуту» женщина-оператор определенно подразумевала «одну минуту». Пока он ожидал, сзади просигналил автомобиль. Босх миновал перекресток, сделал U-образный разворот и съехал с дороги в тень эвкалиптового дерева. Наконец, после двухминутного сигнала телефонного счетчика, его переключили куда надо, и мужской голос произнес:

– Тактическая.

– Агента Уоллинг, пожалуйста.

– Минуту.

– Понятно, – пробормотал Босх, услышав щелчок.

Но на сей раз переключение произошло быстро, а затем Гарри впервые за последний год услышал голос Рейчел Уоллинг. На мгновение он растерялся, и она едва не положила трубку.

– Рейчел, это Гарри Босх.

– Гарри…

– А что означает «тактическая»?

– Название группы.

Он понял. Рейчел не могла отвечать, потому что тут главное – видеть глаза, а все разговоры на линии, вероятно, записывались где-то на пленку.

– Почему ты звонишь, Гарри?

– Хотел попросить тебя об услуге. По правде сказать, мне требуется твоя помощь.

– В чем? Я вообще-то сейчас занята.

– Тогда не бери в голову. Я подумал, ты смогла бы… нет, ничего. Это не так важно, Рейчел. Сам справлюсь.

– Ты уверен?

– Да, уверен. Отпускаю тебя обратно в твою тактическую, или как там еще. Будь здорова.

Он захлопнул телефон и позволил себе предаться ощущениям и воспоминаниям, навеянным голосом Рейчел. Потом оглянулся на перекресток и сообразил, что находится в том же самом месте, где патрульная машина группы быстрого реагирования, когда Гонсалес и Феннел засекли фургон Уэйтса. Эвкалиптовое дерево и ночная тень обеспечивали им прикрытие.