Эхо-парк - Страница 26

Сотовый телефон начал вызванивать мелодию, и Босху стоило немалых усилий вынуть его из кармана пиджака. Наконец он извлек его и успел открыть, но звонок прекратился. Не успел даже взглянуть на имя звонящего на дисплее. Оказалось, это Киз Райдер.

– Гарри, ты узнал?

– Да. Я только сейчас беседовал об этом с Эдгаром. Единственное, что его волнует, – как уберечь свою карьеру и шансы попасть в отдел убийств в Паркер-центре.

– Гарри, о чем ты?

Босх замолчал. Он был сконфужен.

– А разве кретин Оливас не сообщил тебе? Я думал, к этому времени он уже раззвонил по всему миру.

– О чем не сообщил? Я звоню узнать, назначен ли на завтра допрос и на какой час.

Босх понял свою ошибку. Он подошел к краю веранды и выплеснул напиток за перила.

– Завтра в десять часов в канцелярии окружного прокурора. Они доставят его в комнату для допросов.

– А с тобой все нормально? У тебя такой голос, будто ты пил.

– Я дома, Киз. Имею право.

– А о чем, ты подумал, я спрашиваю?

Босх задержал дыхание, чтобы собраться с мыслями, и проговорил:

– Мы с Эдгаром могли взять Уэйтса, или Саксона, или как его там, еще тогда, в девяносто третьем. Эдгар общался с ним по телефону, и тот назвался Саксоном. Но никто из нас не удосужился прогнать имя и фамилию через компьютер. Мы здорово напортачили, Киз.

Теперь уже она надолго замолчала, обдумывая услышанное. Ей не потребовалось много времени, чтобы сообразить, каким образом те вымышленные имя и фамилия могли вывести их на Уэйтса.

– Я сожалею, Гарри.

– Скажи это девяти жертвам.

Он стоял, сокрушенно уставившись взглядом вниз, на заросли под верандой.

– Ты как, справишься?

– Справлюсь. Просто надо придумать, как преодолеть это в себе, чтобы быть готовым к завтрашнему мероприятию.

– Ты твердо уверен, что тебе надо самому идти туда завтра? Может, лучше какая-нибудь другая бригада из наших возьмется?

Босх отреагировал незамедлительно. Он не знал, как именно станет справляться со своей фатальной ошибкой тринадцатилетней давности, но не намеревался в такой момент спрятаться в кустах.

– Нет, Киз, я не брошу дело. Да, я свалял дурака в девяносто третьем, но не собираюсь облажаться сейчас.

– Хорошо, Гарри.

Она не положила трубку, но больше ничего не сказала. В тишине до Босха донесся звук сирены с далекой автотрассы.

– Гарри, могу я внести предложение?

– Конечно. – Он знал, что сейчас последует.

– Тебе надо отставить подальше выпивку и начать думать о завтрашнем дне. Когда ты придешь в ту комнату для допросов, там будет не важно, какие ошибки ты совершил в прошлом. Главное будет заключаться в текущем моменте: как в данный, конкретный момент провести допрос человека. Мы обязаны быть предельно собранными и хладнокровными. Быть начеку.

Босх улыбнулся. Он не предполагал, что когда-нибудь вновь услышит это выражение с тех пор, как воевал в разведотряде во Вьетнаме.

– Есть быть начеку! – отозвался он.

– Отлично. Встретимся на рабочем месте и двинемся оттуда?

– Да. Я буду рано. Хочу сначала зайти в городской архив.

Он услышал стук в дверь и пошел в дом.

– Тогда я тоже явлюсь пораньше, – произнесла Райдер. – Встретимся в отделе. Ночь переживешь нормально?

Босх отворил входную дверь и увидел, что там стоит Рейчел Уоллинг с папками в руках.

– Да, Киз, – сказал он в телефон. – Все будет в порядке. Спокойной ночи.

Он закрыл телефон и пригласил Рейчел в дом.

8

Раньше Рейчел уже бывала у Босха в доме. Она не стала осматриваться, как делают, когда хотят узнать лучше хозяина через его жилище. Рейчел положила папки на маленький стол в обеденной зоне комнаты и спросила:

– Что-то не так? Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно. Кажется, я забыл, что ты должна зайти.

– Я могу уйти, если…

– Нет-нет, я рад, что ты пришла. У тебя нашлось время подробнее ознакомиться с этой штукой?

– Немного. Я тут сделала кое-какие заметки, и возникли также соображения, которые завтра могут тебе пригодиться. А если хочешь, чтобы я тоже пошла с тобой, могу об этом договориться – неофициально.

Босх покачал головой:

– Официально или неофициально – не имеет значения. Это дело для некоторых – выигрышный билет, пропуск на повышение, и если я привлеку к нему агента ФБР, тогда оно станет моим пропуском на выход.

Рейчел улыбнулась и покачала головой:

– Все считают, что Бюро заботят лишь сенсации в прессе. Это не всегда так.

– Знаю, но не могу проверять это на О'Ши. Хочешь чего-нибудь выпить? – Он сделал гостеприимный жест в сторону стола.

– А что у тебя есть?

– Я пил водку. Теперь, пожалуй, переключусь на кофе.

– А можешь сделать водку с тоником?

– Могу, но без тоника, – усмехнулся он.

– Томатный сок?

– Нет.

– Клюквенный?

– Только водка.

– Крепкий орешек Гарри.

Он пошел на кухню, чтобы сварить кофе, и слышал оттуда, как Рейчел выдвинула стул и села. Когда вернулся, то увидел, что она разложила все файлы и лист с заметками.

– Ты уже провел какие-нибудь изыскания по поводу имени? – спросила она.

– В процессе. Завтра начнем пораньше, и, надеюсь, к десяти, когда начнется допрос этого парня, мы будем кое-чем располагать.

Рейчел подождала, пока Босх сядет напротив.

– Готов?

– Да.

Она чуть подалась вперед, наклонившись над своими записями.

– Кто бы он ни был, как бы его ни звали, он, несомненно, хитер и искушен в аферах и манипуляциях, – начала Рейчел. – Прежде всего посмотри на его габариты. Маленький рост, субтильное телосложение. Это означает, что, пускаясь в преступление, ему неизбежно приходилось быть хорошим актером. Умел заманить свою жертву, заставить ее пойти с ним. Это ключевое обстоятельство. Вряд ли он применял физическую силу – во всяком случае, не сразу. Для этого он слишком невелик. Он действовал хитростью, обаянием и был в этом, очевидно, достаточно искусен. Ведь даже если девушка только сошла с автобуса на Голливудском бульваре, средь бела дня в людном месте у нее все равно срабатывает инстинкт самозащиты: какая-то осторожность, подозрительность, определенная уличная хитрость. Но он оказывался хитрее.