Эхо-парк - Страница 87

– И то и другое понемногу. Я встретился со Своном вечером накануне следственного эксперимента. Он объяснил мне, как я поведу вас к трупу. Показал фотографии и рассказал о метках на деревьях. Что они начнутся, когда мы приблизимся к месту, где был оползень и где придется спускаться в овраг. Вот когда я понял, что получаю шанс. И сказал, чтобы он велел им снять с меня наручники, если придется куда-нибудь лезть. Заявил, что не пойду на их сделку, если придется карабкаться с прикованными к поясу руками.

Босх вспомнил, как О'Ши спорил с Оливасом, как приказал ему снять с арестанта наручники. Протесты Оливаса были всего лишь игрой на потребу публике. Точнее, ему, Босху. Все вообще липа, специально рассчитанная на Босха. Все игра, и разыграна она была превосходно.

Босх услышал шаги крадущихся по туннелю людей. Он повернул фонарь в ту сторону и увидел их. Это была группа спецназа. Черная броня из специального синтетического материал – кевлара, автоматические винтовки, очки ночного видения. Они приближались. В любой момент они запустят в туннель свето-шумовую гранату и начнут штурм. Босх выключил фонарь. Он знал: Уэйтс убьет женщину в тот самый момент, как они сделают первый шаг.

– А ты действительно был в Маклареновском центре? – спросил Уэйтс.

– Да. Задолго до тебя, но я был там. Жил в спальном корпусе В. Он располагался ближе всего к бейсбольным полям, так что мы всегда добегали туда первыми во время спортивного часа и захватывали лучшее обмундирование.

Это уже был разговор на тему «А помнишь?» – лучшее, что Босх мог придумать на данный момент. На самом деле он провел большую часть своей жизни, пытаясь забыть о Маклареновском центре.

– Может, ты там и был, Босх…

– Я там был.

– А взглянуть на нас обоих теперь… Ты пошел своим путем, а я – своим. Видимо, я кормил не ту собаку.

– О чем ты? Какую собаку?

– Ты не помнишь? В Маклареновском центре они любили эту поговорку. Насчет того, что у человека внутри есть две собаки. Добрая и злая. Они постоянно грызутся за лидерство, потому что только одна может быть вожаком.

– И?..

– И побеждает, мол, всегда та, которую сам решил кормить. Я выбрал не ту. А ты кормил правильную.

Босх не знал, что ответить. Он услышал позади щелчок. Бойцы готовились выпустить гранату. Босх быстро вскочил, в надежде, что они увидят его, в своих очках ночного видения, и не выстрелят в спину.

– Уэйтс, я иду к тебе!

– Нет, Босх.

– Я отдам тебе свой пистолет. Следи за светом. Я отдам тебе свой пистолет.

Босх включил свет и поиграл его лучом на лежащем повороте туннеля. Потом двинулся вперед и, достигнув поворота, высунул в конус света левую руку. В ней был пистолет, он держал его за дуло, чтобы Уэйтс мог видеть: угрозы нет.

– Я вхожу.

Босх шагнул за поворот и вступил в последний отрезок туннеля. Пространство было шириной футов в двенадцать, не менее, но при этом все равно слишком низким, чтобы встать там в полный рост. Босх опустился на колени и обвел туннель светом фонарика. Тусклый янтарный луч высветил призрачные очертания костей, черепов, разлагающейся плоти и волос. Зловоние было непреодолимым, и Босх, мучимый тошнотой, едва сдерживался, чтобы не зажать рот.

Луч приблизился к лицу человека, которого Босх знал под именем Рейнарда Уэйтса. Тот сидел, прислонившись к дальней стене своей лисьей норы, на чем-то напоминающем вырезанный в скале и глине трон. Слева от него лежала на одеяле похищенная им женщина, голая и без сознания. Уэйтс приставлял к ее виску дуло пистолета, принадлежавшего некогда Фредди Оливасу.

– Ну-ну, успокойся, – произнес Босх. – Я отдам тебе свой пистолет. Только больше не причиняй ей боли.

Уэйтс криво усмехнулся, сознавая, что полностью контролирует ситуацию.

– Босх, ты все-таки дурак в конечном счете.

Босх опустил руку и отшвырнул пистолет вправо от трона. Когда Уэйтс потянулся, чтобы его поднять, то волей-неволей отодвинул от женщины дуло своего оружия. Босх бросил фонарь и одновременно метнулся рукой за спину преступника, нащупывая рукоятку пистолета, который тот отнял от лежащей без сознания женщины.

Длинный ствол помог прицелиться точнее. Босх дважды выстрелил, всадив обе пули точно в центр грудной клетки Уэйтса.

Уэйтс отлетел назад, впечатываясь в стену. Гарри увидел, как его глаза расширились, а потом утратили свет, отделяющий жизнь от смерти. Подбородок обмяк, опустился на грудь, и голова завалилась вперед.

Босх подполз к женщине и пощупал пульс. Она все еще была жива. Он прикрыл ее краем одеяла, на котором она лежала. Затем прокричал бойцам в туннеле:

– Это Босх! Отдел убийств! Все чисто! У нас чисто! Рейнард Уэйтс мертв!

Яркий свет вспыхнул из-за угла, где начинался туннель. Это был слепящий свет, и Босх знал, что по другую сторону этих горящих огней стоят люди с пистолетами.

Но несмотря на это, Босх наконец почувствовал себя в безопасности. Он медленно двинулся на свет.

30

Появившийся из туннеля Босх был выведен из гаража двумя бойцами спецназа в противогазах. Его сдали с рук на руки временной опергруппе по поимке Уэйтса и полицейским, связанным с данным уголовным делом. Рэндольф и Осани из ГППО тоже находились здесь, как и начальник группы нераскрытых убийств Эйбл Пратт. Босх оглядывался в поисках Рейчел Уоллинг, но не увидел ее нигде поблизости.

Прямо у выхода из туннеля лежала последняя жертва Уэйтса. Молодую женщину перенесли в машину «скорой помощи» и немедленно транспортировали в окружной медицинский центр при Университете южной Калифорнии для осмотра и лечения. Босх был совершенно уверен: его фантазии не хватит, чтобы вообразить те ужасы, которые она пережила. Но он знал: главное, что женщина осталась жива.